Преступления против личных прав и свобод человека и гражданина. Часть 2

1 2

---

3. Субъективные признаки преступлений против личных прав и свобод человека и гражданина

Клевета – это распространение заведомо ложных сведений, порочащих честь и достоинство другого лица или подрывающих его репутацию. Имеются в виду измышления (заведомо ложные сведения), подрывающие положительную оценку окружающими, общественным мнением личности и ее деятельности, как не соответствующие этическим, правовым, профессиональным критериям. Обязательный элемент понятия клеветы – распространение заведомо ложных сведений, компрометирующих человека в устной или письменной форме (в том числе в официальном документе, например, приказе, ответе на запрос и т.д.). Рассматриваемое преступление предполагает совершение его с прямым умыслом, который заключается в осознании виновным заведомой ложности распространяемых сведений и желании их распространять. В то же время не требуется, чтобы распространитель был обязательно и автором клеветнических измышлений. Как быть, если заведомая ложность распространяемых сведений маскируется оговорками типа “говорят”, “не могу ручаться”? Если ложность сведений доказана, то эти оговорки не исключают ответственности за клевету, как и то обстоятельство, что клеветнические утверждения составляют лишь часть распространяемых сведений, а другая часть основана на действительных фактах. [3] Какова должна быть правовая оценка заведомо ложных сведений, которые с точки зрения прав, предоставленных члену общества, не должны бы его позорить, но в силу традиционной позиции общественного мнения наносят ущерб репутации. Например, заведомо ложное утверждение о том, что лицо принадлежит к сексуальным меньшинствам. Представляется, что впредь до изменения общественного мнения в таких случаях налицо клевета в уголовно-правовом смысле. Заведомо ложные сведения, порочащие честь и достоинство, подрывающие репутацию лица, могут содержаться в доносе, показаниях, других фальсифицированных доказательствах. В этих случаях умысел виновного направлен на привлечение заведомо невиновного гражданина к уголовной ответственности. Согласно ч.2 ст.129 УК наказание за клевету усиливается, если использованы такие способы ее распространения, которые направлены на сообщение заведомо ложных утверждений возможно большему числу других лиц. Речь идет о публичных выступлениях (собрание, митинг, общественное место и т.д.), публичной демонстрации произведения, содержащего клевету, а равно о распространении клеветы через средства массовой информации, то есть через периодическую печать, передачи ТВ и радио, фильмы, аудиозаписи, электронную почту и т.д. [3] Выделен также такой квалифицирующий признак клеветы, как соединение ее с обвинением в тяжком или особо тяжком преступлении. Определение этих категорий преступлений дано в ст.15 УК. Клевету надо отличать от диффамации, то есть распространения сведений, соответствующих действительности, но подрывающих репутацию лица. Наше законодательство не предусматривает диффамацию в качестве самостоятельного состава преступления. Но она может явиться способом совершения таких преступлений, как вымогательство, доведение до самоубийства, нарушение неприкосновенности частной жизни и т.д. Цели, мотивы, последствия клеветы не влияют на квалификацию деяния, но значимы для индивидуализации наказания. Их установление необходимо и для решения вопроса о наличии или отсутствии в конкретном случае совокупности преступлений. Оскорбление (ст.130 УК). Данная норма является одной из уголовно-правовых гарантий положений Конституции Российской Федерации, международного Пакта о гражданских и политических правах и основных свобод относительно охраны чести, достоинства, доброго имени человека и гражданина. Оскорбление, по определению закона, есть унижение чести и достоинства другого лица, выраженное в неприличной форме. [3] Указание на последний признак состава преступления, по-видимому, направлено против избыточного расширения уголовной ответственности за чрезвычайно распространенные в быту, но фактически малозначительные по содержанию и последствиям оскорбительные выражения. Уголовная ответственность предусмотрена за действия оскорбителя, нарушающие элементарные нормы приличия и являющиеся для оскорбленного особо унизительными. Для демонстрации своей унижающей оценки оскорбляемого лица и его поведения виновный использует нецензурные выражения, вульгарные эпитеты, непристойные жесты, такие действия, как пощечины, плевки, таскание за волосы, опрокидывание в грязь и т.д. Оскорбление может быть нанесено в письменной форме или в виде рисунка. В отличие от клеветы, состав оскорбления имеет место и в том случае, если оно не доведено до сведения других лиц, кроме потерпевшего. На первом плане находится не заведомая ложность утверждений в адрес потерпевшего, а непристойный, уничижительный характер действий виновного. Клевета прежде всего вызывает общественный резонанс, нанесение ущерба объективно существующей репутации потерпевшего, оскорбление же направлено на то, чтобы вызвать сильные внутренние переживания оскорбленного, и совершается с прямым умыслом. Как и при клевете, цель, мотив, последствия оскорбления не влияют на квалификацию преступления, но значимы для индивидуализации наказания. Они учитываются и при совокупности оскорбления с другими преступлениями, например, оскорбление с доведением до самоубийства, вандализмом, некоторыми преступлениями против интересов государственной (муниципальной) службы и т.д. При отграничении состава оскорбления от хулиганства (которое может выражаться в оскорбительном приставании к гражданам) надо иметь в виду различие в содержании умысла. Хулиганство направлено на нарушение общественного порядка, а оскорбление выражает неприязненное отношение виновного к конкретному лицу. [3] Уголовный Кодекс содержит некоторые специальные нормы об ответственности за оскорбление, исходя из необходимости обеспечить особую защиту чести и достоинства некоторых должностных лиц с учетом выполняемых ими функций в обществе. Например, ст.297 УК говорит об ответственности за неуважение к суду. При наличии специальной нормы деяние квалифицируется по указанной статье, а не по общей норме об ответственности за оскорбление. Закон предусматривает усиление наказания в случае нанесения оскорбления в публичном выступлении, публично демонстрирующемся произведении или в средствах массовой информации. Содержание этих квалифицирующих обстоятельств такое же, как и при клевете.

4. Проблемы квалификации преступлений против личных прав и свобод человека и гражданина (на основе анализа материалов судебной практики)

  Не вызывает сомнений факт того, что преступления против личности имеют высокую степень общественной опасности, поскольку направлены в отношении наиболее защищаемых законодательством Российской Федерации социальных ценностей. Так, согласно ст. 2 Конституции Российской Федерации высшей ценностью признается человек, а также его права и свободы [1]. Следовательно, их защита является первостепенной обязанностью государства. Максимальная эффективность деятельности государственных органов в данном направлении является важным залогом сохранения социальной стабильности, а также существенным фактором легитимации государственной власти. Можно полагать, что одним из условий стабильности и справедливости деятельности соответствующих правоохранительных органов является четкость, однозначность и непротиворечивость содержания нормативно-правовых актов, на основании которых они осуществляют свою работу. В первую очередь, следует обратить внимание на описании совокупности объективных и субъективных признаков, характеризующих общественно опасное деяние как конкретный вид преступления. Таким образом, исследование проблем квалификации преступлений против личности представляется достаточно актуальным в контексте совершенствования правоприменительной практики. Исходя из этого, различные аспекты квалификации преступлений против личности привлекают внимание представителей юридической науки. Необходимо отметить, что одной из существенных исследовательских проблем в данной сфере является надлежащая трактовка собственно понятия квалификации преступлений против личности. По данному вопросу в отечественной юридической литературе наличествуют различные подходы. В частности, Г.П. Новоселов усматривает сущность квалификации преступлений в установлении тождества между совершенным деянием и соответствующей статьей УК РФ, содержащей его правовой запрет и устанавливающей уголовное наказание [11, с. 19-20]. Подобного же мнения придерживается В.С. Савельева, согласно которой сущность квалификации преступления заключается в четком указании конкретной уголовной статьи, ее пункта или подпункта [7, с. 6]. Данная трактовка представляется достаточно очевидной и логичной, однако она не может рассматриваться в качестве универсальной. Поскольку она содержит квалификацию всякого деяния, запрещенного в УК РФ, в том числе и такого, которое в силу тех или иных причин (например, при его совершении невменяемым человеком) не может быть признано преступным. [3] С учетом данного обстоятельства следует признать более обоснованным другой подход к трактовке квалификации преступлений против личности, согласно которому ее сущность заключается в установлении принадлежности признанного преступлением деяния к определенному его виду. Так, по мнению И.А. Тарханова, подобная деятельность позволит установить «конкретную уголовно-правовую природу деяния, которые официально уже признано преступлением» [9, с. 88]. Нормативно-правовую основу правоохранительной деятельности по защите законных прав и интересов личности составляют положения раздела VII Уголовного кодекса Российской Федерации (далее – УК РФ). Они устанавливают четкие правовые рамки, отграничивающие преступления против личности от их иных видов. Следовательно, в данном случае наблюдается некоторое единство мнений по поводу трактовки понятия «преступления против личности», которое констатирует исследователь В.И. Толмосов. Согласно его суждению, исходя из содержания УК РФ, в понятие «преступления против личности» следует включить совокупность запрещенных законом противоправных деяний, которые ориентированы на нарушение базовых прав и свобод личности [10, с. 12]. Следует полностью согласиться с представленным выводом, поскольку он основывается на положениях действующего законодательства. Вместе с тем, при ближайшем рассмотрении данной группы противоправных деяний возникают определенные затруднения, связанные с квалификацией отдельных видов преступлений против личности. Согласно уголовному законодательству, можно выделить пять групп: преступления против жизни и здоровья (гл. 16 УК РФ), против свободы, чести и достоинства личности (гл. 17 УК РФ), против половой неприкосновенности и половой свободы личности (гл. 18 УК РФ), против конституционных прав и свобод человека и гражданина (гл. 19 УК РФ) и против семьи и несовершеннолетних (гл. 20 УК РФ). [3] Следовательно, в процессе установления принадлежности преступления против личности к определенному его виду могут возникать определенные проблемы. На наш взгляд, на базисные причины этих проблем достаточно обоснованно указывает Р.С. Джинджолия. Согласно его мнению, успешность процедуры квалификации преступлений против личности во многом определяется уровнем правосознания и профессиональной компетентности конкретных сотрудников правоохранительных органов [4, с. 5]. К сожалению, в социальной реальности их кадровый состав не во всех случаях отличается высоким уровнем профессионализма, что влечет за собой неизбежные ошибки в данном процессе. Кроме того, Р.С. Джинджолия отмечает несовершенство некоторых уголовно-правовых норм, носящих бланкетный характер, влекущее их излишнюю формализацию [4, с. 5]. Таким образом, можно выделить два аспекта проблемы квалификации преступлений против личности, связанные с недостатками собственно его нормативно-правовой основы, а также правоприменительной практики. На наш взгляд, внимание научного сообщества, в первую очередь, должно быть ориентировано на первый из представленных аспектов. Данный вывод вытекает из социальной функции науки, которая должна служить интересам социальной практики. Одной из наиболее актуальных проблем квалификации преступлений против личности выступает конкуренция уголовно-правовых норм. В данном случае одно противоправное деяние в отношении прав и свобод личности соответствует квалифицирующим признакам сразу нескольких статей раздела VII УК РФ. Как отмечает А.И. Рясов, можно выделить несколько основных разновидностей конкуренции уголовно- правовых норм, а именно: конкуренция общей и специальной нормы, а также конкуренция части и целого и по признакам объективной стороны [6, с. 67]. В первом случае совершенное виновным лицом деяние одновременно подпадает под действие общей и специальной нормы, что затрудняет процедуру квалификации преступления. Вторая разновидность конкуренции уголовно-правовых норм означает ситуацию, при которой наличествует несколько норм, которые в разном объеме содержат квалифицирующие признаки противоправного деяния. При этом одна норма охватывает совершенное деяние в целом, а другая лишь отдельные его части. [3] Например, при квалификации деяния, направленного против свободы, чести и достоинства личности, следует различать похищение человека и незаконное лишение свободы. В данном случае совершенное противоправное деяние соответствует признакам двух составов преступлений, предусмотренных УК РФ. При его квалификации сотрудник правоохранительных органов должен принимать во внимание всю совокупность имеющихся обстоятельств, отнеся его к тому преступлению, которое наиболее точно соответствует ему. В соответствии со ст. 126 УК РФ похищение человека содержит в себе несколько противоправных деяний, а именно: захват человека, перемещение его в другое место обитания и последующее его удержание [2]. В то время как незаконное лишение свободы на основе ст. 127 УК РФ включает в себя лишь одно из данных деяний (незаконное удержание). Можно сделать вывод о том, что гарантией правильной квалификации преступлений против личности при конкуренции уголовно-правовых норм является скрупулезное исследование всех обстоятельств его совершения, что предполагает качественную и профессиональную работу соответствующего сотрудника правоохранительных органов в каждой конкретной ситуации. Мы полагаем, что при всем многообразии преступлений против личности наиболее существенными являются проблемы квалификации деяний по ст. 105 УК РФ. Данный тезис обосновывается тем, что они имеют самую высокую степень общественной опасности, будучи направлены в отношении самой значимой социальной ценности, которая является невосполнимой – человеческой жизни. Поэтому закономерен факт того, что внимание исследований, прежде всего, сконцентрировано именно на этом аспекте проблемы. [3] В частности, К.А. Мельников отмечает наличие существенных проблем при квалификации деяний, направленных против жизни, а также при их разграничении с иными преступлениями [5, с. 2]. Например, убийство с объективной точки зрения имеет некоторое тождество с иными действиями, в результате которых происходит смерть человека, например, оставление человека в опасности. Поэтому для правильной квалификации этих преступлений необходим четкий анализ составных элементов их составов. Следует отметить, что данные преступления имеют разные объекты: оставление в опасности направлено против безопасности здоровья или жизни, в то время как объект убийства составляет собственно человеческая жизнь. Существуют некоторые нюансы, связанные с разграничением рассматриваемых деяний по их объективной стороне. В первом случае в ее качестве выступает неоказание помощи лицу в опасности или оставление места, в котором оно находится. Вместе с тем, в некоторых обстоятельствах данный элемент может быть отнесен к убийству. Речь идет о намеренном применении неблагоприятных обстоятельств для создания опасности и оставления в ней. Поэтому в этом контексте необходимо четко определить  субъективную  сторону  совершенного  преступления,  связанную  с  наличием  или  отсутствием  у совершившего данное деяние лица желания наступления последствия в виде смерти человека. [3] Данное обстоятельство особо отмечается в Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 года № 1 «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)». Так, согласно п. 3 Постановления необходимо отграничивать убийство от умышленного причинения тяжкого вреда здоровью, повлекшего смерть потерпевшего [3]. В данном случае основным разграничительным фактором выступает субъективная сторона преступления. На основе сказанного можно констатировать, что для правильной квалификации преступления против личности необходимо осуществлять скрупулезный анализ всех обстоятельств противоправного деяния. Успешность подобной деятельности во многом определяется степенью добросовестности осуществляющего ее лица. [3] Наряду с этим, по мнению некоторых исследователей, определенные проблемы правоприменения обусловлены несовершенством нормативной базы. Так, Н.П. Скачкова подвергает критике п. 17 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 года № 1 «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)», согласно которому «убийство, совершенное при квалифицирующих признаках, предусмотренных двумя и более пунктами ч.2 ст.105 УК РФ, должно квалифицироваться по всем этим пунктам» [8, с. 180]. По мнению исследователя, подобная установка не соответствует принципу справедливости и влечет за собой двойное вменение лицу одного последствия [8, с. 180]. Таким образом, в процессе квалификации преступлений против личности возникают различные проблемы, обусловленные комплексом объективных и субъективных обстоятельств. Во-первых, высокой степенью общественной опасности данных преступлений. Во-вторых, несовершенством нормативно- правовой базы. В-третьих, недостаточным уровнем профессионализма и компетентности отдельных сотрудников правоохранительных органов, осуществляющих данную деятельность. Высокая социальная значимость правильной квалификации преступлений против личности обуславливает необходимость коррекции имеющихся недостатков. Одним из перспективных направлений подобной деятельности является разработка специального раздела УК РФ, содержащего законодательное закрепление теоретически обоснованных правил квалификации преступлений, которое будет способствовать минимизации ее субъективных аспектов. Достижение данной цели предполагает необходимость продолжения научных исследований в данной сфере.

5. Совершенствование уголовно-правовых норм, направленных на защиту личных прав и свобод человека и гражданина

  Один из вопросов, нуждающихся во всестороннем рассмотрении, является вопрос реализации положений ст. 2. Конституции Российской Федерации, которая гласит: «Человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина — обязанность государства» [1]. И, на первый взгляд, все понятно. Простыми словами написаны очевидные вещи. Но, окунаясь в реальную жизнь, тот же человек очень часто чувствует себя чужим. И, как будто, должен постоянно извиняться за свое существование. Ежедневно сталкиваясь с нашей государственной системой, становится не очень понятно, что же в нашей стране на самом деле является высшей ценностью: Человек или государство? С одной стороны — человек, является самым необходимым кирпичиком в построении государства, и, даже международные организации неоднократно принимали различные декларации и конвенции, защищая те самые права, которые иногда так тяжело реализовать в России. Могучая страна как показывает практика не способна защитить своих граждан даже от самой себя. Многолетняя практика реализации конституционных принципов и норм, равно как и деятельность государственных органов и негосударственных структур по защите прав человека, явно представила нам свою несостоятельность и показала, что существенных изменений в этой сфере не случилось. Для более детального рассмотрения проблемы, выделим, с помощью методов, использующихся в юридической науке [2,3,4,5,6,7,8,9,10,11], саму систему защиты прав и свобод человека и гражданина. В Российской Федерации действует множество структур, которые непосредственно занимаются защитой прав человека и гражданина. Это и Федеральные органы государственной власти, и органы государственной власти субъектов Федерации, институты гражданского общества, муниципальные органы власти, отдельные правозащитники и лица, которые самостоятельно защищают свои права и свободы. Все вместе они образуют единую структуру всей правозащитной деятельности в Российской Федерации. Цель, которая их объединяет — защита прав и свобод человека — делает очевидным взаимодействие указанных субъектов. Но, до настоящего времени, не произошло понимания того, что все ячейки этой системы являются составными частями единого механизма, что от плодотворности работы каждой, зависит уровень конституционной правозащитной системы России. Конституционной системе защиты прав и свобод человека и гражданина в Российской Федерации катастрофически не хватает согласованных средств, приемов и методов защиты, воспользовавшись которыми можно вовремя пресечь и эффективно восстановить нарушенные права, свободы и законные интересы каждого. В целях совершенствования правоохранительной деятельности в борьбе с коррупцией на государственной службе необходимо избегать дублирования работы с различными органами власти, в частности с исполнительной властью. Ненадлежащие контакты между государственными чиновниками и гражданами, а также представителями юридических лиц должны быть сведены к минимуму. По-видимому, существует необходимость в введении ряда запретов на государственную службу правительственным чиновникам, которые не являются государственными служащими. Отсутствие соответствующего режима создает реальную возможность для коррупционного поведения с вашей стороны. А. Ф. Ноздрачев комментирует: «На практике эти люди активно участвуют в различных коррупционных программах.[1] В целях уменьшения необоснованного усмотрения при применении административного принуждения в Кодексе об административных правонарушениях Российской Федерации должен быть создан правовой механизм, который не позволяет административным судебным работникам выбирать между применением мер пресечения и административными санкциями в случае выявления и пресечения административных правонарушений. Во всех случаях административных правонарушений следует применять административные санкции вместо организационных и превентивных мер. Исходя из этого, правовой механизм противодействия коррупции на государственной службе Российской Федерации должен использовать весь нормативный, организационный и информационный потенциал сегодня. Только использование всех средств для борьбы с коррупцией в комплексе может привести к определенным положительным результатам и минимизировать коррупцию. Стратегия национальной безопасности Российской Федерации до 2020 года рассматривает коррупцию как угрозу национальной безопасности. Борьба с этим значит, как одно из ключевых задач государственной политики в области долгосрочного обеспечения государственной и общественной безопасности. В настоящее время целесообразно разработать систему административно-правовых средств предотвращения и борьбы с коррупцией на государственной службе Российской Федерации. Следует отметить, что в некоторых странах борьба с коррупцией носит преимущественно административно-правовой характер. Эти инструменты включают подробное регулирование административного статуса должностного лица. Административная этика также является важным инструментом предотвращения и борьбы с коррупцией на государственной службе. Борьба с коррупцией посредством административных и правовых мер также является предпочтительной, поскольку применение исключительно криминальных мер не приводит к ожидаемым результатам. Это может быть опасно для общества и государства, так как не исключает коррупции государственного аппарата и, наоборот, способствует росту коррупции среди государственных чиновников. Административная этика также является важным инструментом предотвращения и борьбы с коррупцией на государственной службе.[2] Организационными причинами коррупции на государственной службе в Российской Федерации являются дисбаланс в правах, обязанностях и ответственности должностных лиц, нестабильность в положении должностных лиц, широкое использование неоправданного усмотрения в отношении карьеры, карьерного роста и дисциплинарных мер. В этом контексте наиболее важные административные и правовые принципы борьбы с коррупцией перечислены ниже:

1. Равенство лиц, участвующих в реализации административных мер по предупреждению и борьбе с коррупцией;
2. Четко регулировать административную деятельность должностных лиц с целью обеспечения законности и прозрачности их деятельности;
3. Совершенствование форм управления и методов работы;
4. Улучшить административные и правовые возможности работы с государственными чиновниками;
5. Совершенствовать административные процедуры в отношениях между гражданами и их объединениями с исполнительными и государственными чиновниками;
6. Создать механизмы для введения административных запретов и ограничений на государственную службу;
7. Создание механизмов для восстановления прав и законных интересов физических и юридических лиц, которые были нарушены коррупцией;
8. Защита чиновников от необоснованных обвинений в коррупции;
9. Обеспечение личной безопасности граждан, содействие предупреждению и борьбе с коррупцией на государственной службе.

Российская Федерация уже приняла ряд правовых актов по улучшению государственной службы и борьбе с коррупцией. Федеральный закон о государственной службе в России устанавливает правовой статус должностного лица, включая ограничения и запреты, связанные с государственной службой, нормативными требованиями и способами их достижения, а также полного контроля доходов государственных чиновников. Но для достижения конкретных положительных результатов, этого, конечно, мало. Нужно действовать исключительно без страха, совместно с гражданским населением, которые столкнулись лицом к лицу с этим не очень приятным явлением. Несомненно, что нужно ужесточать меры наказания взяточников, при их ловле с поличным.

Заключение

В системе основных прав человека важное место отводится личным правам граждан, которые направлены на обеспечение важнейших индивидуальных жизненных потребностей человека и реализуются им самостоятельно. К личным правам и свободам Конституции РФ относятся в частности: право на свободу, защиту чести и достоинства личности. Нарушение данных прав и свобод человека наказывается в соответствие с законодательством РФ и другими международными договорами и соглашениями. Ограничение данных прав допускается только на основании судебного решения. Охрана свободы, чести и достоинства личности производится различными методами, в том числе и уголовно-правовыми (глава 17 УК РФ). В УК РФ имеется ряд статей, в которых установлена уголовная ответственность за посягательство на свободу, честь и достоинство личности. Однако в литературе справедливо обращено внимание на существенную разницу в размерах наказания, например за похищение человека и незаконное лишение свободы. Логику законодателя в данном случае понять весьма затруднительно. И в том и в другом случае человек незаконно содержится в неволе, с той только разницей, что при похищении человека в отличие от незаконного лишения свободы место удержания потерпевшего неизвестно. При примерно равной общественной опасности этих преступных деяний имеет место явная диспропорция в санкциях, предусматриваемых за эти преступления. Для устранения образовавшейся диспропорции следует, очевидно, усилить наказание за квалифицированные виды незаконного лишения свободы.

Библиографический список использованных источников

Нормативно-правовые акты   1.Конституция Российской Федерации (принята на всенародном голосовании 12 декабря 1993 г.) // Российская газета. 1993, № 237. 2.Уголовный кодекс РФ от 13 июня 1996 г. № 63-ФЗ // Собрание законодательства РФ. 1996, № 25. Ст. 2954. 3.Федеральный закон от 26 сентября 1997 г. № 125-ФЗ «О свободе совести и о религиозных объединениях» // Собрание законодательства РФ. 1997, № 39. Ст. 4465. 4.Федеральный закон от 27 июля 2006 г. № 149-ФЗ «Об информации, информационных технологиях и о защите информации» // Собрание законодательства РФ. 2006, № 31 (часть I). Ст. 3448. Судебная практика 5.Определение Конституционного Суда РФ от 9 июня 2005 г. № 248-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы граждан Захаркина Валерия Алексеевича и Захаркиной Ирины Николаевны на нарушение их конституционных прав пунктом «б» части третьей статьи 125 и частью третьей статьи 127 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации» // СПС Гарант. 6.Акинина Н.Ю. Уголовно-правовая характеристика нарушения неприкосновенности жилища. Автореф. дис. … канд. юрид. наук. Тюмень, 2008. 19 с. 7.Алексикова О.Е. Ответственность за нарушение права на неприкосновенность жилища в РФ // Актуальные проблемы борьбы с правонарушениями: история и современность: Сборник научных докладов и сообщений Международной научно-практической конференции (19 марта 2010 г.). Орел: ОРАГС, 2010. С. 94-100. 8.Бояркина Н.А. О понятии права на неприкосновенность частной жизни и возможностях его ограничения // Актуальные проблемы правотворчества и правоприменительной деятельности в Российской Федерации: Междунар. науч.-практ. конф., посвящ. 120-летию со дня рождения первого декана юрид. фак. ИГУ, проф. В.П. Доманжо (Иркутск, 9 апр. 2011 г.) В 3 т.. Т. 2. Иркутск: Изд-во Иркут. гос. ун-та, 2011. С. 16-19. 9.Грошиков К.К. Некоторые вопросы уголовной ответственности за отказ в предоставлении информации гражданину // Пробелы в российском законодательстве. Юридический журнал. 2009, № 2. С. 109-111. 10.Жеглов А., Коробов П. Священника спасла борода // Коммерсантъ. 2008. 9 февр. 11.Кадников Н.Г., Кадников Б.Н. К вопросу о субъективных признаках нарушения неприкосновенности частной жизни граждан (ст. 137 УК РФ) // Уголовное право и современность. Сборник статей. Вып. 3. М., 2011. С. 206-211. 12.Касторский Г.Л. Уголовно-правовой и криминологический анализ использования концепций мировых религий в противодействии преступному поведению: дис. … д-ра юрид. наук. СПб., 2002. 191 с. 13.Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Отв. ред. В.М. Лебедев. М.: «Издательство Юрайт», 2010. 694 с. 14.Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / отв. ред. В.И. Радченко. М., 2004. 553 с. 15.Мордвинова A.О. Право на свободу совести и свободу вероисповедания: соотношение теори и и практики // Материалы XLIX Международной научной студенческой конференции «Студент и научно-технический прогресс», 16-20 апреля 2011 г.: Государство и право. Новосибирск: СибАГС, 2011. 80 с. 16.Новиков В. Понятие частной жизни и уголовно-правовая охрана ее неприкосновенности // Уголовное право. 2011, № 1. С. 43-49. 17.Новиков В. Уголовная ответственность за нарушение права на тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных или иных сообщений // Законность. 2011, № 5. С. 26-29. 18.Нуркаева Т.Н. Личные (гражданские) права и свободы человека и их охрана уголовно-правовыми средствами. СПб., 2008. 330 с. 19.Пчелинцев А. Пресса и религиозные конфликты // Прикладная конфликтология. М., 2006. 172 с. 20.Российское уголовное право: учеб.: в 2 т. / под ред. Л.В. Иногамовой-Хегай, В.С. Комисарова, А.И. Рарога. 2-е изд., перераб. и доп. М., 2007. 729 с. 21.Салекин М.С. Право человека на свободу совести и вероисповедания // Естественные права человека и гражданина как высшая ценность демократического общества: материалы III Всероссийской научно-практической конференции курсантов, слушателей, студентов, 18 апреля 2008 г. М.: Изд-во Моск. ун-та МВД России, 2009. С. 26-28. 22.Тихонова С.С. Нарушение неприкосновенности жилища и превышение должностных полномочий: проблемы квалификации по действующему уголовному законодательству Российской Федерации // Татищевские чтения: актуальные проблемы науки и практики: Актуальные проблемы юридической науки. Материалы V юбилейной международной научно-практической конференции. Ч. 4. Тольятти: ВУиТ, 2008. С. 124-137. 23.Уголовное право России. Особенная часть. Учебник / Под ред. В.П. Ревина. М.: «Юстицинформ», 2009. 362 с. 24.Федотова Н.В. Уголовная ответственность за нарушение тайны переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений. Автореф. дис. … канд. юрид. наук. М., 2009. 32 с. 25.Шовкопляс Е.М. Уголовно-правовая охрана свободы совести в России: дис. … канд. юрид. наук. Омск, 1999. 215 с.   [1] Нерсесянц В. Проблемы общей теории права и государства. – М.: Инфра-М, 2017. С.4 [2] Право и экономика №10/2008 /- М.: Юстицинформ, 2019. С.9

---

1 2